Четыре священника Германской епархии обсуждают, каким образом исповедь может способствовать духовному росту человека. Каково человеку смотреть в собственную бездну? Может ли исповедь даже препятствовать его встрече с Богом и с самим собой? Как сами священники воспринимают ситуацию, в которой ежеднедельно принимают десятки исповедей? Можно ли разорвать (неправильную?) связь между исповедью и причастием?
top of page
bottom of page
Comments