Слово настоятеля обители преп. Иова Почаевского в Мюнхен-Оберменцинг, архимандрита Иова, на Съезде православных немцев и друзей православия 9-го августа 1953 r.
Возлюбленные Братья и Сестры!
В тесной связи с докладом о. Антония — с вопросом о первородном грехе и оправдании — стоит вопрос Таинства Покаяния, а значит — вопрос исповеди. К сожалению, духовникам постоянно приходится встречаться с тем, что не только ново-присоединившиеся к Православию — это было бы понятно, — но и от роду православные не имеют правильного представления о том, как и в чём прежде всего следует исповедоваться. Последствия этого непонимания чрезвычайно тяжки не только для самого исповедника, который таким образом, приступает ко Св. Чаше, не очистив должным образом души своей от грехов, но и для разрешившего его духовника, на которого всей тяжестью ложится бремя духовной ответственности за эти неосознанные и неисповеданные грехи.
Вот почему является столь необходимым постоянно напоминать православным людям об этом. Мы считаем уместным изложить сегодня подход Православной Церкви к этому вопросу.
К великому сожалению, приступающие к исповеди не прилагают достаточного труда к тому, чтобы тщательно подготовиться к ней; если же они это и делают, то обращают преимущественно внимание на мелочи — на незначительные, второстепенные прегрешения, или же на такие грехи, которые суть лишь последствия тяжелых духовных пороков, являющихся следствием совершенно неправильного, нехристианского расположения души. О сознании же в себе грехов существенных, таких, которые хоть и медленно, но верно приводят на путь погибели — не заботится почти никто. Явление — поистине удивительное! Ибо рядом с этим мы видим, как люди, которым грозит гораздо меньшая опасность — потеря только физического здоровья или в худшем случае смерть телесная, приходя к врачу земному, и не помышляют тратить время на перечисление незначительных недомоганий, а сразу рассказывают о своей главной болезни, о той именно, которая угрожает смертью или потерей работоспособности. Делая это, они часто со слезами умоляют помочь им, избавить их от нависшей опасности, а получив исцеление — иногда же только облегчение — опять-таки со слезами радости и волнения благодарят за оказанное благодеяние, охотно уплачивая за это иной раз последние средства. Вот почему удивительно, что когда людям грозит смерть не временная, а вечная, когда грозят не временные страдания, а вечные муки, люди приходят в «духовную врачебницу» — т.е. на исповедь — с таким безразличием и относятся к самой страшной из всех болезней — ко греху — с такой легкомысленной небрежностью.
Для современного человека основными духовными пороками, с которыми ему особо ревностно следует бороться, являются: неверие — или его ослабленная форма — сомнение и гордость с себялюбием.
Как неверие и сомнение, так и гордость могут гнездиться так глубоко в душе, что человек не сразу отдаёт себе отчёт в их присутствии. Однако, как легко можно было бы обнаружить в себе эти гибельные недостатки.
Так, многие считают себя верующими людьми. Но ведь веровать во Христа, это значит — веровать в загробную жизнь, верить в то, что эта загробная жизнь и есть жизнь истинная, окончательная, а что земное существование есть лишь подготовка к ней — временный искус. Но загробная жизнь будет либо вечным блаженством со Христом, либо вечной мукой вдали от Него. Поэтому Православная Церковь настоятельно требует от своих чад, чтобы они постоянно имели в себе «память смертную». «Господи, даждь мне… память смертную», молится во время вечернего правила православный христианин. Значит ли это, что он должен, вместо того чтобы радоваться жизни, предаваться мрачным мыслям и унынию? — Никак! Уныние — грех; к тому же для истинного христианина смерть есть лишь переход к вечной блаженной жизни, почему все угодники Божии ожидали её с радостью и готовились к ней, как к празднику. Мы знаем, например, как преп. Серафим Саровский, который точно предузрел время своей смерти, накануне весь день воспевал радостные пасхальные песнопения, или как преп. Иов Почаевский, за седмицу предрекший свою кончину, радостно готовился к ней. Но не только для таких великих святых, как преп. Серафим и преп. Иов, а для каждого истинно, всей душой верующаго христианина, по выражению свят. Иннокентия Херсонского, «смерти не бывает, ибо кончина земного бытия является для него лишь началом вечной жизни». Но и для грешного человека память смертная также является спасительным средством: вспоминая о неминуемости смерти, человек понимает, что самый страшный враг его — грех, могущий вовлечь его в вечную погибель. Вот почему для истинно верующего все земное — будь то здоровье, материальное положение, дела, искусство и что бы то ни было другое — имеет лишь относительную ценность. Это не значит, что человек должен пренебречь всем этим и уйти в монастырь (для чего требуется особое призвание Божие), но что он должен заботиться о всём этом лишь в соответствии с конечной целью — вечным блаженством, или, по принятому в Православной Церкви выражению — «во спасение души». Кто рассуждает иначе, кто укоренился в земном — в заботах о житейских благах, пренебрегая духовными, тот не находится на пути спасения, а на пути погибели, с которого можно сойти лишь посредством искреннего, непритворного покаяния, путём решительного обращения.
Но, как поучают святые Отцы, покаяние без слёз, т.е. без чистосердечного раскаяния, искреннего сокрушения сердца, отвращения к тому, что в нас является греховным, не является спасительным.
Однако для такого покаяния необходимо смирение, а потому вторым препятствием ко спасительному очищению души является, как сказано выше, гордость.
Принести искреннее, смиренное покаяние в своем неверии и сомнении — в этом заключается главный смысл и цель исповеди. Последняя должно быть для человека «баней очищения», а не просто ничего незначащим обрядом, который равнодушно «выполняется» в силу обычая или привычки. Одной из задач рассеянных до революции по всей Руси многочисленных монастырей и была духовная помощь людям, стремящимся очистить душу от грехов путём истинного покаяния. Через эти монастыри ежегодно проходили миллионы людей самых различных слоёв общества, прибегавшие к благодатной отчужденности от мира этих святых мест; уже сама монастырская обстановка, благодать, источаемая святынями, монастырские богослужения, оказывали на богомольца благотворное влияние: тут он, воочию видел разницу между бренным, преходящим миром с его суетными интересами, с его обманчивым, призрачным счастьем и миром вечным, с его непреходящими духовными благами. Здесь, вдали от мирского шума, ему легче было углубиться в себя, чтобы проверить себя под руководством старца или опытного духовника, чтобы очиститься и возродиться путём искреннего, сердечного покаяния. В духе верности этой святой традиции Православного монашества, призываем вас, дорогие братья и сестры во Христе, и мы: относитесь внимательно к вашей духовной жизни. Не укореняйтесь в земном. Не пренебрегайте своим вечным спасением, дабы не подвергнуться истинной смерти — гневу Божию и вечному осуждению. Относитесь серьёзно к вашей исповеди, дабы она явилась для вас средством к обретению вечной блаженной жизни в Царстве Искупителя нашего Господа Иисуса Христа.
Аминь.
Церковныя Вѣдомости Православной Церкви в Германiи 10 (1953), с. 11-13.
Comments